В Калининграде Ленинградский районный суд арестовал 64-летнюю Марию Бонцлер – адвоката, которую обвиняют в сотрудничестве на конфиденциальной основе с иностранным государством или организацией. Она, в частности, защищала калининградца Игоря Барышникова по делу об антивоенных постах. Бонцлер отправили в следственный изолятор до 26 июля, по просьбе следователя суд рассмотрел ходатайство об аресте в закрытом режиме.
"Любой человек, который живет в России, должен понимать, что наше будущее крайне туманно. Репрессий будет только больше. До какой степени – посмотрим. Я уезжать никуда не собираюсь. Кто-то же должен защищать ребят. Мне так и говорят: "Мария Владимировна, что мы будем делать? Мы ведь знаем сейчас, что если с обыском придут, задержат, есть кому позвонить". У Владимира Высоцкого есть такие строки: "Не волнуйтесь – я не уехал. И не надейтесь – я не уеду!" И я остаюсь здесь", – говорила адвокат из Калининграда Мария Бонцлер в августе 2022 году в интервью Север.Реалии. Тогда она оспаривала в суде два штрафа, которые ей присудили за дискредитацию. Дискредитация была в том, что она дважды произнесла слово "война" в открытом судебном процессе, за что была оштрафована на 60 тысяч рублей.
Текст: "Окно"
64-летняя Мария Бонцлер – единственный в регионе адвокат-правозащитник, кто защищает "политических" заключенных: обвиняемых в терроризме, экстремизме, госизмене, участников антивоенных протестов. И первый российский адвокат, на которого донесли судьи.
В 2013 году Бонцлер стала единственным в регионе лауреатом премии Московской Хельсинкской группы в области защиты прав человека. Сотрудничала с "Мемориалом" и "Открытой Россией" до закрытия этих организаций. Она представляла интересы активиста Игоря Барышникова, приговоренного в 2023 году к 7,5 годам лишения свободы за публикации, признанные фейками о российской армии. Защищала анархиста Вячеслава Лукичева, блогера Николая Горелова и других местных активистов.
Теперь обвиняют ее саму.
"Она была на всех судах и защищала нас"
По версии следствия, "в период с августа по сентябрь 2024 года адвокат Бонцлер установила отношения сотрудничества на конфиденциальной основе с сотрудником Службы безопасности недружественного государства и оказывала ему содействие в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации", следует из официального сообщения областного суда. И "предоставляла сведения о сотрудниках силового ведомства, которые становились ей известны в силу адвокатской деятельности". Ей вменяют ст. 275.1 УК РФ, по которой грозит до 8 лет лишения свободы.
"Находясь на свободе, она может продолжить заниматься преступной деятельностью, а также, имея многочисленные связи за пределами РФ, с учетом ее многократных выездов за пределы страны, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, – заявил на суде следователь, требуя ареста адвоката. – И может угрожать свидетелям и иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу".
Марию Бонцлер задержали 28 мая. У неё прошёл обыск. Кроме того, приходили ещё к двум адвокатам, которые, как и она, защищали Игоря Барышникова. Следователи были также у адвокатов Романа Морозова и Екатерины Селизаровой. У Морозова изъяли телефон и жёсткие диски, следователь интересовался его причастностью к деятельности правозащитной организации "Мемориал".
Калининградская активистка Анастасия Нехаева связывалась с Марией Бонцлер за день до обыска у нее дома и спрашивала об одном ее подзащитном, как он и носят ли ему передачи.
– Теперь мучаюсь, могло ли это как-то отразиться на начале процесса против неё, – говорит Нехаева. – Когда я узнала про обыски, то почувствовала ужас, потому что обыск – значит, ее уже могут не отпустить, а она недавно лежала в больнице и уже говорила сама, что может не выйти оттуда. А как она в ее возрасте будет сидеть в СИЗО!? Мария Владимировна всегда отвечала на просьбу помочь и выполняла свою работу, защищала всех, даже с тяжёлыми статьями – ст. 205 УК РФ (терроризм), например – за которые никто не берется.
У ФСБ подошло время возбуждать дело по определённой статье, поэтому и возбудили дело против Бонцлер, считает она, и постепенно очередь дойдет до всех оставшихся активистов.
– Как говорил Феликс Эдмундович [Дзержинский]: "То, что вы не сидите – это не ваша заслуга, а наша недоработка". У них план на статьи, как мне кажется, – поясняет Анастасия. – Вот они достают очередную публикацию у рандомного человека и заводят дело, потому что у всех посты в соцсетях. С изменой, например, точно так же: каждый человек когда-то связывался с международными организациями. Тем более уж адвокаты.
По словам Нехаевой, она пыталась помочь Бонцлер с гуманитарной визой в Германию, ей еще до войны предлагали уехать во Францию.
– Но она не хотела уезжать. Летом 2022 года, когда ещё казалось, что война долго не продлится, она сказала мне, что хочет поехать защищать военных РФ на международный трибунал, – рассказывает Нехаева. – Мария Владимировка сказала, что эту работу тоже кто-то должен будет делать и видела свое предназначение и долг в своей профессии. Эти ее слова меня очень поразили, но подумав, я поняла, что она хочет выполнять свой долг в любых обстоятельствах (Мария Бонцлер еще в 1995 году создала и руководила Комитетом солдатских матерей Калининградской области – "Окно"). Я думаю, что у нее были аргументы для их защиты. Она уже всё давно сформулировала. Она относится ко всем с пониманием и в защите всегда взывает к судьям о милосердии по болезни, возрасту подзащитных и т.д.
Арест ведущего правозащитного адвоката – реальная угроза для всего активистского сообщества Калининграда, считает Евгения Федулова, которая не раз была подзащитной Марии Бонцлер по административным делам – ее привлекали за участие в протестных акциях в 2020-21 годах. Серия административных наказаний стала поводом для возбуждения уголовного дела по "дадинской" статье (212.1 УК РФ, "неоднократное нарушение установленного порядка проведения массовых акций"), но по счастью дело развалилось в суде. Новость об аресте Марии Бонцлер стала ударом для Евгении.
– Я вчера узнала и была в шоке. То, что уже начали даже адвокатов арестовывать – это просто страшно. Это беззаконие абсолютное, 37-й год, – говорит Федулова. – Я бы охарактеризовала ее как человека отзывчивого, доброго, она и сочувствует всем, и человек очень приятный в общении. Она была на всех судах, защищала нас. Всегда приходила на помощь, когда было нужно. То, что случилось, это, конечно, ужасно.
По тому, как Бонцлер общалась со своими процессуальными противниками, не было похоже, что у нее с кем-то конфликт, отмечает Федулова. По ее наблюдениям, и следователи, и прокуроры, и судьи поддерживали с ней нормальные рабочие отношения.
– Я не думаю, что кто-то ей решил мстить, потому что лично я про какие-либо конфликты ничего не знаю. И думаю, что не могло быть таких конфликтов, – отмечает Евгения.
Она по-прежнему живет в Калининграде, но перестала выходить на протесты или даже откровенно высказываться в соцсетях, потому что больше не видит в этом смысла.
– То, что происходит с этой страной, это ужасно просто. Знаете, я уже давно изменила свое поведение, то есть я уже нигде не пишу свое мнение. Чувствую себя такой рыбой, которая даже рот не может открыть, – говорит Федулова. – Конечно, это подавляет и все очень некомфортно. Но в нынешней ситуации получается, что по-другому нельзя. И я считаю, что нет смысла [что-то делать или говорить], потому что все уже слишком запущено. Страна уже потеряла все, что только можно было потерять.
Из интервью Марии Бонцлер Север.Реалии, август 2022 года:
"Я уже много лет защищаю политических заключенных в нашем регионе. И никогда раньше столкновений с законом за мою работу в судах не было. Я когда-то работала по делу Антонины Зиминой (обвинена в госизмене. – СР), я ее защищала в московских судах – апелляционном и кассационном. Я там говорила очень жесткие, но справедливые вещи. За те выступления меня, наверное, по нынешнему времени, сразу расстрелять были бы должны. Но я никогда не боялась, потому что делала все, чтобы защищать своих подзащитных. И все суды это понимали. Почему так произошло именно сейчас, откуда эта волна доносительства, когда ученики доносят на учителей, дети на родителей, а родители на детей, что повернулось в головах людей, в том числе и у судей… Меня вообще очень разочаровало наше население. Я не думала, что это все начнется – эта "невойна" в Украине. Но когда она началась, я не ожидала, что такой будет реакция многих людей, том числе и моих близких".
"Страх штука липучая"
В России на сегодняшний день больше 85 тысяч адвокатов, но подавляющее большинство из них – это выходцы из правоохранительных органов: бывшие следователи, полицейские, чекисты. Кому-то из них удается преодолеть так называемый "синдром чекизма" (этот термин ввел последний председатель КГБ СССР Вадим Бакатин), но большинство делает вид, что в России нет фашизма и якобы верховенство права и закона, считает адвокат Вадим Прохоров. И есть, по его словам, небольшая прослойка настоящих правозащитников-адвокатов, которые долгие годы работают в нечеловеческих условиях, опираясь на закон и Конституцию, и делают свою работу просто блестяще, одна из них – Мария Бонцлер.
– То, что она делала для своих подзащитных, требовало огромного мужества и самоотдачи, это очень важно и дорогого стоит, и то, что ее сейчас арестовали, несомненно, сделано для устрашения оставшихся, – уверен адвокат Прохоров. В апреле 2023 года он сам получил прямые угрозы, поскольку занимался уголовным делом политика Владимира Кара-Мурзы, которого осудили на 25 лет и 1 августа 2024 года в рамках обмена заключенными между Россией и Западом выпустили из тюрьмы. – Мне самому из-за угроз пришлось уехать из страны, и я какое-то время сомневался, правильно ли поступил. А через полгода, в октябре 2023 года, началась атака на адвокатов Алексея Навального, которые просто честно делали свою работу. Путинский режим сознательно делает вид, что не видит разницы между подзащитным и его адвокатом. И если последний ему классово не близок, то он тоже становится врагом. (Трех адвокатов Навального – Вадима Кобзева, Алексея Липцера и Игоря Сергунина – обвинили в участии в экстремистком сообществе и приговорили к срокам от 3,5 до 5,5 лет колонии. – "Окно"). Вообще, это все было отработано еще в сталинские времена, когда борцы за лучшее будущее становились врагами и отправлялись на нары, а обычные уголовники, как сейчас, становятся "героями СВО" (так российские власти и СМИ называют войну в Украине. – "Окно").
Статью 275.1 УК РФ, по которой арестовали адвоката Бонцлер, Прохоров называет одной из самых "мракобесных", вроде "антифейковой" и "дискредитирующей ВС РФ", принятых после начала войны.
– Эта статья сформулирована максимально "резиновым" образом, чтобы подвести под нее кого угодно и за что угодно. Она абсолютно неправовая и антиконституционная, как и весь "корпус" статей, принятых в начале войны, – поясняет Прохоров. – Некоторые путают ее с "госизменой", по которой вообще можно получить пожизненное заключение, и радуются, что она "всего" до 8 лет лишения свободы. Но она в любом случае абсолютно не применима к адвокату Марии Бонцлер, поскольку, по диспозиции статьи, ее деятельность должна быть "заведомо направленной против безопасности Российской Федерации". Адвокаты – последние, кто пытается обеспечить безопасность России, которую своими действиями уверенно разрушают именно российские власти. "Резиновость" этой статьи может обернуться против любого, даже если этот адвокат сейчас "зигует" и выступает "за СВО" и думает, что его точно минует чаша сия – нет, не минует. Это та самая дубина, которая будет лупить всех подряд.
"Сегодня – черный день календаря. Очередной. Но очень болезненный, – написала по поводу ареста Марии Бонцлер адвокат, правозащитник Каринна Москаленко. – Не могу найти себе места. Не могу заснуть… пытаюсь представить себе шконку, на которой ей предстоит спать, баланду, которую ей предстоит есть, понимаю, что в её положении, возрасте и состоянии здоровья это бесчеловечно, и … пытаюсь мысленно укрыть её, защитить от грубости и хамства, в которых ей придется быть, защитить нашу Марию… Бессилие и безнадежность".
"Как вам коллеги-адвокаты. Чувствуете страх? Ну конечно же чувствуете. Страх штука липучая, – отреагировал экс-адвокат из Краснодара, а теперь эмигрант и сантехник Михаил Беньяш. Он и сам был в похожей ситуации – его тоже преследовали за профессиональную деятельность в России. – За что ее закрыли? По 275.1? Скольким из адвокатов можно прописать такое конфиденциальное сотрудничество? О, да. Весьма многим. И обращение за получением визы, и иностранные клиенты, и жалоба в ООН, а то глядишь и жалоба в ЕСПЧ. Страшно? – Очень страшно. И адвокатура, уже вдоволь обученная, обучено молчит. Интересно, насколько эффективным может быть запуганный адвокат?"
Из интервью Марии Бонцлер Север.Реалии, август 2022 года:
"В некоторых регионах есть судьи, которые отменяют решения. У нас – нет. Наш регион в этом отношении очень жесткий. Но я вижу, что многим судьям это не нравится, вижу по выражению их лиц, хотя они ничего не говорят. Мы, как всегда, во всем первые. Это очень неприятно, что именно у нас началось. Но когда я защищала участников антивоенных митингов, я встретила огромное количество прекрасных ребят. Все, кого я защищала, – это просто бриллианты. Как правило, это те, кто вышел в первый раз. И молодые, и пожилые, и среднего возраста, и семейные, и с детьми. Я много лет защищаю тех, кто выходит на протесты, и всех хорошо знаю. Но это были совершенно новые люди. Приятно было с ними познакомиться. Я поняла, что есть у региона будущее, когда увидела этих людей".
"Драться некому"
Калининградский активист и правозащитник Вадим Хайруллин знаком с Марией Бонцлер больше 15 лет. Она защищала его по административным делам, потом – по уголовному делу, возбужденному по "дадинской статье". Работал он с ней и как общественный защитник – у него нет адвокатского статуса, но есть большой юридический опыт.
– С Марией Владимировной мы много лет дружим, общаемся, работаем. Когда шел вал административок, мы просто совместно их между собой распределяли. Сюда идешь ты, сюда иду я, туда идет еще кто-то, – рассказывает Хайруллин.
29 мая он вновь пришел в суд вместе с Бонцлер – только теперь как слушатель в заседании по ее мере пресечения.
– Она провела ночь в ИВС, а сегодня в суде выбиралась мера пресечения. И закончилось, как обычно, двумя месяцами СИЗО. Но, если честно, я другого не ожидал. У нее изъяли все телефоны, всю оргтехнику, а также у адвоктов Морозова и Селизаровой. Соответственно, никто толком ничего сообщить не мог. Потом мы догадались, что Мария Владимировна в изоляторе временного содержания (ИВС), потому что несколько человек приезжали, пытались к ней постучаться, но тишина. Ожидаемая ситуация. Я удивляюсь, что ко мне до сих пор еще не пришли.
Сам Хайруллин только два года как на свободе – он вышел из колонии 22 июня 2023 года, отсидев десять месяцев по "дадинской" статье, и сразу же уехал на оглашение приговора своему другу Игорю Барышникову, калининградскому активисту, которого осудили за антивоенные репосты. "Я понимал, что могу его больше не увидеть", – говорил он в интервью Север.Реалии. И действительно, Барышников оказался в заключении на 7,5 лет. Защищала его как раз Мария Бонцлер.
Она была готова к такому повороту событий, говорит Хайруллин:
– Мы неоднократно в разговорах предполагали, что рано или поздно возьмутся за тех, кто защищает людей. Система выбивает стулья из-под ног или ножки из-под стула, одну за другой. Сначала лишили нас правосудия – теперь человек заведомо виноват, лишь бы в суд попасть. -А следующим этапом пошли те, кто дает огласку – адвокаты, юристы, правозащитники.
Мария Бонцлер помогала десяткам, если не сотням активистов, но рассчитывать на общественный протест по поводу ее ареста, увы, не приходится.
– Выходить на площадь и штурмовать мэрию никто не пойдет, – говорит Хайруллин. – Многие из людей, кого она защищала, даже не в курсе. Потом, многие все-таки уехали, у нас очень много людей уехало. Да, многие из тех, кого она защищала в судах, мне уже написали – в чем дело, что случилось – но драться некому. Понимаете, у нас даже денег нет на адвокатов! И даже если найдется адвокат, который готов рисковать, у нас элементарно нет денег ему заплатить. Мы же деньги собираем у людей – "киньте хоть сто рублей". Собираем их месяцами, адвокаты работают, а денег не видят.
Из интервью Марии Бонцлер, август 2022 года:
"Любой человек, который живет в России, должен понимать, что наше будущее крайне туманно. Репрессий будет только больше. До какой степени – посмотрим. Я уезжать никуда не собираюсь. Кто-то же должен защищать ребят. Когда меня судили за эту "дискредитацию", я первый раз за всю свою адвокатскую практику поняла, как это хорошо, когда у тебя есть защитник. И еще раз поняла всю необходимость своей работы".
